Планета творчества

Кисель

Жил-был один скульптор, которого звали Дмитрий. Красивые он создавал скульптуры. Многим людям они нравились. И долгие годы он был так погружен в творчество, что мало внимания обращал на окружающих женщин. Но как-то раз почувствовал, что хочется ему домашнего уюта и тепла, чтобы с ним рядом была любимая женщина и множество детишек. Присмотрелся он к окружающим женщинам и не увидел среди них той единственной, с которой бы ему захотелось быть вместе  всю жизнь: одна была недостаточно скромна, другая сильно болтлива, третья пила пиво с подружками несколько раз в неделю, четвертая сильно много переживала из-за пустяков, пятая была сильно вспыльчива и обидчива. Нет в женщинах совершенства, - ныл мысленно скульптор, изучая их. - Я хочу, чтобы моя жена была самим совершенством, чтобы она была, как богиня Афродита,- а потом добавил: нет, почему же  "как богиня"? Я достоин лучшего.   Пусть будет богиня!     Я ведь такой замечательный, умный,  талантливый. Богиня Афродита как раз будет достойной парой мне.  Пошли мне, Боже, само совершенство, богиню Афродиту! - сказал он, стоя на балконе и смотря в солнечное ясное небо.

С тех пор прошел один год . Как-то раз утром он проснулся и увидел недалеко от себя большую прозрачную емкость высотой в рост человека с содержимым непривлекательного бурого цвета. На несколько секунд он оцепенел от неожиданности, уставившись на неизвестно откуда взявшуюся емкость.

- Откуда это в моей квартире?! -  изумился Дмитрий и подошел поближе к "сюрпризу". Он осторожно потрогал то, что было в емкости. По консистенции вещество напоминало кисель. Тогда он с опаской попробовал странное содержимое емкости. Вкус у киселя был горьковатый. Он обошел емкость вокруг и увидел на одной из ее сторон  надпись на черно-белой этикетке: "То, что ты просил".

- Какая ерунда! - возмутился Дмитрий. - Я  не просил никакого киселя. Дурацкая шутка!

Дмитрий сердился, пытаясь понять кто мог притащить в его квартиру кисель. И, чтобы немного успокоиться, он занялся своей любимой работой, но вдруг услышал откуда-то тихий голос:

- Здравствуй, Дмитрий.

Он вздрогнул и огляделся. Никого в комнате не было. А голос повторил:

- Я здесь, в банке.

Дмитрий подскочил, как ошпаренный: не часто выпиваю, а уже мерещится будто кто-то говорит, - подумал он, испуганно.

- Не бойся, тебе ничего не мерещится, - услышал он снова тот же голос.

- Кто ты? - начал он оглядываться вокруг.

- Я в стеклянной емкости.

- Кисель?!  О, неужели я схожу с ума?

- Ты не сходишь с ума. Давай поговорим.

- И о чем мне говорить с киселем?  Не понимаю.

- Со мной о чем угодно можно говорить.  Ты, когда захотел стать скульптором?

- Лет в тринадцать.

- Вижу, что у тебя красивые скульптуры. Молодец!

- Да, конечно. Они многим нравятся. И уже немало выставок прошло. Там и пресса была,  и телевидение.

- Замечательно! И, наверное, поклонниц много, которые любят тебя за твое творчество  и не только за него?

- Есть, конечно, поклонницы, поклонники. Любят.

- А почему еще не женился, если не секрет?

- Я хочу, чтобы моя жена была самим совершенством, как внутри, так и снаружи, но сколько я ни ищу само совершенство, найти не получается.

- И  какой же ты ее себе представляешь расскажи подробнее?

- Я хочу, чтобы она была богиня Афродита!

- Ха-ха-ха, - засмеялся кисель. - Вот так пожелание!  Так можно и до смерти в холостяках остаться!

- И ничего смешного здесь нет.  Я хочу, чтобы была Афродита, значит так и будет.

- И где ты думаешь искать Афродиту? Может быть, на  Олимпе?

- Нет, я думаю ее искать среди успешных, состоявшихся женщин, красивых, ухоженных, оптимистичных, добрых.

- И сколько ты ее ищешь?

- Уже год.

- Появилась хоть одна похожая?

- Ну, одна появилась. Такая бизнес-леди и характер вроде неплохой, но равнодушна что-то ко мне.

- Не твоя видно она женщина, раз равнодушна.

- Наверное, не моя,  а жаль.  Нравиться она мне. Ну, что я тут зря время трачу с тобой. Пойду я лучше делом заниматься, скульптуру новую нужно  доделывать.

- Иди. Вдохновения тебе большого в твоих трудах!

Скульптор продолжил заниматься своим делом, вспоминая красивую бизнес-леди, и стараясь забыть странный разговор с киселем, который неизвестно откуда взялся в его квартире.

Однажды Дима серьезно заболел.  Сильно морозило и он укутался всеми одеялами, которые нашел, но это не помогало.

- Плохо тебе? - спросил кисель.

- Очень плохо! - ответил скульптор хриплым голосом.

- Надо молочка попить с медом! Это очень полезно!

- Еще чего не хватало! Не люблю молоко! Я лучше аспирин Упса выпью.

- Ну, если не любишь, тогда лучше аспирин.

- Давай я тебе стихотворение красивое расскажу, - неожиданно предложил кисель, - Знаешь, красивые стихи очень хорошо действуют на душу, а чем здоровее душа, тем здоровее тело!

- Нет, спасибо. Я что-то сейчас не настроен стихи слушать. Давай, как-нибудь в другой раз.

- Хорошо. Выздоравливай побыстрее, Дима.

И так каждый день кисель разговаривал со скульптором: то о жизни, то о делах, то об искусстве, то о планах на будущее. Любой разговор легко поддерживал кисель к удивлению Дмитрия. И он постепенно привык к этой говорящей емкости с киселем, как к своему старому дивану, и даже стал иногда задавать киселю вопросы.

- Кто  ты такой? Откуда взялся? - спросил он однажды у киселя

- Я думаю, что меня послал к тебе Бог зачем-то, но не знаю зачем.   Я все пытаюсь понять кто я, но не знаю кто. Я принимал разные формы, я старался делать разные полезные дела, но окружающие часто считали их бесполезными и ругали меня. И я расстраивался и плакал, потому что все время хотел быть полезным, нужным, любимым.  Я куда-то стремился из своих емкостей все  время. Мне в них  тесно. Мне в них трудно. Я не рожден, чтобы находиться в этой бутыли. Мне тяжело так жить! Я очень люблю свободу! Но у меня не получается самостоятельно стать свободным от моих емкостей, лишь Бог мне помогал освобождаться.  Мне нужен верный друг, который бы любил меня по-человечески, принимал таким, какой я есть, и  хвалил бы меня за мои дела, и мне кажется, что тогда бы моя жизнь стала бы радостнее. И, может быть, он бы подсказал мне, кто я и помог мне стать свободным на этой Земле.  Но обычно стоит кому-то из хороших людей почувствовать, что я горьковатый кисель, как они стремятся куда-то уйти от меня и не возвращаться больше. Я знаю, что они хотят пить только сладкие морсы и соки, а говорить только с похожими на них людьми.  Я их чем-то пугаю, также как и тебя испугал однажды. Но они не понимают, что я ничем не хуже привычных им людей, а просто какой-то другой.  Я также хочу тепла и любви, также хочу дружить и любить, делать что-то нужное на этой Земле. И я знаю, что такое любовь. Я чувствую любовь к природе, к красивым произведениям искусства, к людям, и тебя я люблю, но, как мужчину. Я очень рад, что общаюсь с тобой и вижу тебя.

- Бред! Ты же не человек!  Зачем ты ко мне испытываешь это чувство?

- Оно сильнее меня! Я не могу управлять любовью, которая живет во мне.

- Дожил! Говорящий, влюбленный кисель, который считает, что Бог  послал его ко мне зачем-то, болтает со мной каждый день обо всякой ерунде! - бубнил он себе под нос, ходя их угла в угол. - Как я женюсь?! Ведь жена испугается такого говорящего чуда-юда!

- Кисель, если я женюсь, то ты исчезнешь или останешься у меня в квартире?

- Мне будет тяжело остаться. Думаю, что я не смогу остаться, если ты женишься. А ты уже нашел Афродиту?

- Нет, не нашел, к сожалению. Думаешь, так просто отыскать само совершенство?!  Всякие влюбленные кисели попадаются на дороге, а Афродиты нет!

- А ты уверен, что я кисель? Ты же так меня назвал, а я не знаю, кто я.

- Кисель, он и в Африке кисель! Только ты еще и невкусный кисель, непонятно вообще из чего тебя варили, а, может быть, ты просто испорченный кисель, поэтому и горчишь!

- Зря ты так думаешь. Во мне есть немало хорошего. Просто ты хорошее не замечаешь или стараешься не замечать! Не ценишь ты то хорошее во мне, что нельзя ни потрогать, ни ощутить на вкус. Я думаю, что я не кисель вовсе. Я чувствую себя в душе слабой женщиной, уставшей в этой жизни женщиной, уставшей от проблем, неудач, переживающей из-за отсутствия мужской любви.

- Скажешь тоже, женщина!

- Да. Я не кисель. Я уставшая женщина. Но при этом во мне очень много любви, и я готова ее отдавать даже просто так, потому что любовь дается свыше для того, чтобы ее отдавать, а не копить. Она для того, чтобы раздавать всем, даже, если не получаешь обратно. Я прощаю тебя за твое пренебрежительное отношение ко мне. Наверное, я немного надоела тебе со своей болтовней. Я помолчу. Я не буду отвлекать тебя от дел и размышлений. Я лучше подумаю, как мне выбраться из этих стеклянных стен, которые давят на меня, из-за которых мне тяжело жить на этом свете. Я подумаю и выберусь как-нибудь сама или с помощью Бога.

И настали долгие дни молчания. Непривычная тишина встречала каждый день Дмитрия дома с утра и была его верной подругой весь день. Тишина ложилась с ним спать вечером, укутывая тревожными размышлениями об уходящих днях жизни, в которых нет взаимной любви, любимой женщины, теплого домашнего очага, детишек, с которыми бы он играл и учил их уму разуму. И после нескольких недель тишины Дмитрий затосковал и сам начал разговаривать с киселем.

- Доброе утро, - сказал он киселю, подойдя к емкости.

- Доброе утро, Дима.

- Я плохо себя вел с тобой. Я делал тебе больно. Больше не буду проявлять пренебрежение и говорить злые слова. Могу я что-то для тебя сделать, чтобы загладить свою вину?

- Помоги мне выбраться отсюда.

- Ладно. А куда ты хочешь? Тебя в какую посудину поместить?

- Меня не надо в посудину помещать. Мне хочется иметь другую форму.

- Так я же не могу тебя просто вычерпать на стол или на пол, - сказал Дима в растерянности. Он взял руками немного киселя и посмотрел на него.

- Непростое ты существо. Не могу я понять, как твое желание исполнить. Хочешь иметь другую форму, а в посудину не хочешь.

Но вскоре кисель в руках загустел и стал похож на глину, из которой он лепил свои скульптуры.

- Я понял, как исполнить твое желание! - воскликнул он. - У тебя будет новая форма!

И он принялся за работу. Дима лепил новую скульптуру, которая была  богиней его мечты.  Он вкладывал в свое новое творение всю свою душу и любовь, радуясь каждый день тому, что получалось. А женщина весело разговаривала с ним, радуясь, что обретает прекрасную новую форму, которая ей полностью по душе. И когда настал последний день работы и прекрасный образ был завершен, она зашевелилась и прошло мимо него легкой пружинистой походкой, закружилась на месте, а потом села напротив него на кресло и улыбнулась. Он не мог оторвать от нее глаз, следя за каждым движением своего творения с нежной любовью.

-  Я знаю, кто ты! - сказал он, смотря ей прямо в глаза. -  Ты моя богиня Афродита.

- Конечно, я богиня Афродита! - сказала она и звонко засмеялась,- Я только-что вспомнила: на мне лежало заклятье, поэтому я была киселем. И только мужчина мог сделать из меня снова богиню.

Сердце его радостно билось  в предчувствии бесконечно долгого счастья рядом со своей богиней.

- Я люблю тебя и хочу быть вместе с тобой всю жизнь! - сказал он. - А ты? - спросил он робко, испугавшись, что она вспомнит, как он к ней относился, когда она была киселем в своей стеклянной емкости.

- И я тебя люблю уже давно!  Я знаю, что в тебе есть очень много хорошего. Я хочу быть вместе с тобой.

- Ура! - закричал Дима.  Он подхватил свою любимую женщину на руки и закружил, а потом осторожно посадил на свой старый диван и поцеловал в губы.

Через месяц была пышная свадьба. Все вокруг только дивились, смотря на его невесту, и спрашивали, где он нашел такую чудесную девушку, а скульптор  никому не рассказывал, что сотворил ее своими руками и своей любовью.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

-

 

 

 

 

 

 

 

-

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Понравилась статья? Расскажите друзьям.

Общайтесь со мной: